Данный исследовательский проект был вдохновлен историями женщин из Беларуси, которые в условиях эмиграции столкнулись с тем, что ежедневные родительские практики стали для них более «тяжелыми» по времени, сложности, ответственности и прилагаемым усилиям.
Выстроенные ранее в Беларуси модели ежедневной жизни и сети взаимоотношений, обеспечивающие их вариант сочетания занятости и родительства, используемые ранее условия инфраструктуры, ресурсы помощи и поддержки (к примеру, помощь родственников, услуги детского сада, школы, няни и т.д.) стали недоступны и уже не могли быть применимы в новых условиях.
В общественной дискуссии миграция часто описывается в терминах экономики, политики или правового статуса. Но за этими категориями теряется повседневная реальность женщин, которая переплетает родительство, профессиональные амбиции и жизнь в новой культурной среде.
Это исследование про невидимые, но определяющие факторы: кто помогает, когда нет бабушек и дедушек; что значит «штраф за материнство» в IT; как меняются родительские стратегии; и почему сообщества мам и профессиональные сети иногда становятся важнее государственных программ поддержки.
Как проводилось исследвоание?
Исследование охватывает 13 IT‑специалисток из Беларуси, которые переехали в Польшу, Литву или Грузию с детьми в 2020–2024 годах. Данные собирались через полуструктурированные интервью и проанализированы с использованием теории экологических систем Ури Бронфенбреннера (Bronfenbrenner, 1977) и интерсекционального подхода (Crenshaw, 1989).
Кратко о выводах
-
Миграция усиливает «штраф за материнство» — потерю карьерных позиций и конкурентоспособности после декрета.
-
Недоступность помощи родственников в новой стране требует перестройки семейных ролей; партнёры становятся главным источником поддержки, но распределение обязанностей не всегда меняется.
-
Гендерные стереотипы и культура переработок в IT‑индустрии продолжают ограничивать карьерные возможности.
-
Сообщества матерей и профессиональные сети (например, Women inTech) играют ключевую роль в адаптации и поддержке.
Как это исследование работает?
Результаты исследования показывают: IT‑специалистки с детьми, живущие в миграции, сталкиваются с целым рядом трудностей — от личных до системных. Вместе с тем у них есть ресурсы и стратегии, которые помогают справляться с этими вызовами.
1. Личностный уровень: «суперспособности» и усталость
Миграция и материнство одновременно становятся источником внутренних сил и серьёзным испытанием для психоэмоционального состояния. Участницы описывали этот опыт как двойную трансформацию: с одной стороны, необходимость действовать в новых обстоятельствах вырабатывает умения, о которых они раньше и не подозревали; с другой — постоянная нагрузка и неопределённость истощают.
Из интервью: «У меня получилось после декрета зайти в IT, а сейчас у меня вот такой, как второй декрет, такой же кризис, который тоже вот отсек всех людей просто так вот резко, и тоже помог сфокусироваться именно на себе».
Почти каждая респондентка говорила о переоценке ценностей: меняются карьерные амбиции, фокус смещается с линейного роста на поиск устойчивости и гармонии между семьёй и работой. Жизнь в новой стране часто ведёт к большей открытости, расширению круга общения и освоению новых сценариев жизни.
«Суперспособности» — так некоторые женщины называли качества, которые у них проявились после переезда:
-
умение быстро принимать решения в кризисных ситуациях; гибкость в планировании и готовность перестраивать планы «на ходу»;
-
смелость пробовать новое, в том числе в профессии;
-
способность замечать и использовать даже небольшие возможности.
Из интервью: «Для меня эмиграция стала таким большим путем для себя, потому что помогла вот как декрет. Для меня эмиграция стала тоже таким триггером, и показала мне мои какие-то вот скрытые уголочки».
Но наряду с этим шёл и другой опыт: усталость от постоянного напряжения и необходимости совмещать несколько ролей одновременно. Многие отмечали, что даже в благополучные периоды уровень энергии не восстанавливается до прежнего.
2/3 участниц
обращались к психологам, чтобы справиться с кризисами, связанными с миграцией, потерями и детско‑родительскими отношениями
Для некоторых это был скрытый опыт из‑за опасения осуждения, но почти все, кто прошёл через такую поддержку, говорили об укреплении уверенности в себе и в будущем.
В разговорах звучали и способы самопомощи:
-
поиск времени для личных занятий — спорта, чтения, творчества;
обучение навыкам эмоциональной регуляции; -
осознанное выстраивание режима дня, чтобы избежать перегрузки.
Однако были упомянуты и менее конструктивные реакции: вредные привычки, эмоциональное переедание, снижение физической активности. Всё это участницы связывали с общей высокой нагрузкой и нехваткой системной поддержки.
2. Микросистема: партнёр как главный ресурс, но не всегда союзник
Ближайшее окружение — партнёр, дети, друзья и коллеги — стало для участниц ключевым фактором, определ яющим уровень поддержки или, наоборот, нагрузки.
Партнёрская вовлечённость и помощь
В условиях миграции партнёры чаще брали на себя больше обязанностей по уходу за детьми, особенно если работали удалённо или временно не были трудоустроены. Для семей, где в Беларуси уже была более равная модель распределения обязанностей, это стало естественным продолжением.
Но в семьях с традиционной моделью роли оставались прежними: вся забота о детях и домохозяйство ложились на женщин, даже при полной занятости. Это приводило к эмоциональному выгоранию и ощущению хронического дефицита времени.
Из интервью: «Всем тяжело, мужу тяжело, потому что он единственный кормилец семьи в миграции, мне тяжело, потому что я почти единолично смотрю за ребенком. Ну просто мы приняли для себя эти роли и живем»
Кроме того, для многих переезд означал разрыв привычных систем помощи. Бабушки и дедушки, активно участвовавшие в жизни семьи в Беларуси, остались далеко. Попытки «перенести» этот опыт в новые условия, например, приглашая родственников на время, нередко оказывались неэффективными или даже создавали напряжение.
Из интервью: «Мама приезжала, но ей здесь было сложно, и мы только больше уставали все вместе».
Поиск нянь и помощников осложняли финансы и недоверие к незнакомым людям. Даже при удалённой работе конфликт «работа–семья» оставался острым, особенно в периоды болезней детей.
Социальная изоляция и коллеги
На работе женщины чаще находили поддержку у коллег-женщин, особенно у тех, кто сам был родителем. Эмоциональная помощь со стороны коллег-мужчин встречалась редко, а иногда и заменялась нечуткими комментариями.
Из интервью: «Удалёнка — это не гибкость, если у тебя двое детей дома».
В целом, микросистема для участниц исследования была либо буфером, помогающим выдерживать нагрузку, либо источником дополнительного давления — в зависимости от качества и объёма получаемой поддержки.
3. Мезосистема: работа, обучение и социальные связи
Дискриминация матерей на собеседованиях и при продвижении встречалась часто, особенно в компаниях с белорусскими и российскими корнями.
Из интервью: «Я не говорила, что у меня есть дети… боялась, что это станет минусом».
Выход из декрета сопровождался чувством «неудобства» для работодателя. Международная мобильность снижалась из‑за трудностей организации жизни детей.
Для большинства участниц обучение и развитие навыков были обязательным условием успеха в IT, но в условиях миграции они превращались в дополнительный фактор стресса. Темпоральная напряжённость — постоянная нехватка времени из‑за совмещения продуктивного и репродуктивного труда — накапливалась и вела к психологическому и физическому истощению.
Из интервью: «В эмиграции мои планы стали очень подвержены всем этим негативным влияниям ситуации. Фактически моя карьера застопорилась просто потому, что ресурса на развитие нет. Я не чувствую в себе сил — мне хотя бы выжить к вечеру. Поэтому, как я начала в 21‑м году джуном, в той же позиции и осталась».
В результате, даже понимая важность повышения квалификации, женщины часто откладывали или сокращали обучение, что тормозило карьерный рост.
Социальные и профессиональные связи как ресурс
Через школы, детские кружки и родительские группы женщины налаживали новые контакты в принимающих странах. Сообщества мам, как онлайн, так и офлайн, становились важными источниками взаимопомощи, особенно при отсутствии поддержки родственников.
Из интервью: “На самом деле наша с мужем интеграция в общество происходит через ребёнка. Есть друзья в садике и в школе, мы общаемся с родителями этих друзей, приглашаем друг друга в гости, куда-то ездим вместе в детские центры, общаемся”
Участие в профессиональных сообществах, например, Women inTech, помогало сохранять связь с отраслью, находить менторов, обмениваться опытом и преодолевать страхи, связанные с карьерой в новой стране.
4. Экзосистема: инфраструктура и корпоративная культура
Организационная культура могла усиливать нагрузку (жёсткие дедлайны, переработки, ожидание постоянной доступности) или поддерживать — через гибкий график и программы ментального здоровья.
Инфраструктура города напрямую влияла на занятость матерей: доступность детсадов, школ, медицины. Барьеры включали языковой барьер, ограничения по возрасту и неудобные графики. Плюсы — наличие детсадов для детей с года, кружков при школах, центров дополнительного обучения, доброжелательных педагогов.
5. Макросистема: стереотипы, законы и политика
Гендерные стереотипы и сексизм создавали барьеры: необходимость доказывать компетентность, мужской нетворкинг, обесценивание мнения женщин.
Из интервью: «В семье старшее поколение говорило: IT – это ненормальная работа для женщины».
Юридические ограничения, например, привязка ВНЖ к работодателю, сдерживали карьерные изменения. Геополитическая ситуация осложняла участие в международных проектах.
Позитивно воспринимались более гуманистические модели воспитания и поддержка родительства в принимающих странах: пособия, гибкий выбор работать или нет, уважение к роли работающей матери.
6. Хроносистема: декрет и миграция как параллельные опыты
Декрет и миграция схожи по влиянию на жизнь: оба опыта меняют ценности, отношения, социальные связи, приоритеты.
Из интервью: «Как с рождением ребёнка… прошлой жизни уже не будет. Она осталась там, далеко».
Но оба могут усиливать «штраф за материнство» – потерю позиций и конкурентоспособности, особенно в быстро развивающейся IT‑сфере.
Почему стоит прочитать полную версию
В полном исследовании — развёрнутый анализ на шести уровнях, десятки цитат, показывающих реальную жизнь IT‑специалисток в миграции, и ссылки на международные исследования (McKinsey & LeanIn.org, 2021; Williams, 2013; Brussevich, 2020 и др.). Там подробно разбираются:
-
механизмы дискриминации в IT и влияние «культуры переработок»;
-
стратегии адаптации без поддержки родственников;
-
роль сообществ и сетей в профессиональной и личной устойчивости;
-
как культурный контекст меняет родительские практики.
Исследование провела: Социологиня, кандидатка социологических наук, доцентка, специализирующаяся на пересечении гендера, миграции и цифровой экономики. Основная задача — адаптация теоретических рамок к прикладным задачам, включая разработку стратегий поддержки женщин-мигранток с детьми в условиях. Исследование проведено в рамках Исследовательской Лаборатории «EXCLUSION: A Feminist Perspective» программы Women in Tech
Тиражирование исследование возможно только с согласия проекта “Women in tech” с обязательной ссылкой на сайт проекта. Исследование проведено Центром гендерных исследований ЕГУ в рамках проекта Women in Tech при финансовой поддержке ЕС.
