Наталья Щербина
После 2020 года эмиграция из Беларуси в Литву приобрела массовый характер. Если раньше переезд мотивировали экономические и бытовые причины, то теперь главным стало стремление к безопасности — бегство от политических репрессий и насилия, а также экномическая – релокация бизнеса, вынужденные переезды целых коллективов и семей. Среди этой волны миграции особое место занимает женский опыт — менее видимый, но чрезвычайно показательный. Согласно данным Eurostat, среди женщин, впервые получающих разрешение на проживание в Литве, наибольший прирост отмечался в возрастных группах 25–29 и 30–34 лет: 52,1% и 45,2% к 2019 г. соответственно. Именно опыт миграции женщин показывает, как сама эмиграция меняет не только географию жизни, но и структуру повседневности, гендерные роли и формы уязвимости. Женский опыт эмиграции существенно отличается от мужского, а стратегии адаптации и интеграции эмигрантов становятся более разнообразными, если в эмиграции участвуют женщины, дети или целые семьи.
Цель исследования: понять, с какими социальными и экономическими депривациями сталкиваются белорусские женщины, переехавшие в Литву после 2020 года, и как они выстраивают «новые рутины» жизни в эмиграции. В основе работы — интервью с 17 женщинами разных возрастов и профессионального статуса, переехавшими по разным основаниям: трудоустройство, гуманитарные визы, воссоединение семьи, получение статуса беженки.
Эмиграция и выстраивание «новых рутин»
Многие исследвоательни_цы миграции отмечают, что в процессе эмиграции происходит переосмысление социальных норм и практик, усвоенных до миграции.
Трансформация повседневных практик начинается с этапа первичной адаптации, на котором происходит выстраивание повседневной жизни в новых условиях. Несмотря на культурную и ментальную близость Литвы и литовцев беларусам, сложности на уровне повседневных практик испытывают многие иммигранты из Беларуси. Некоторые участницы интервью говорили об «обнулении» опыта либо его нерелевантности условиям жизни в новой стране:
«Это жизнь с нуля практически, это с чистого нуля… Никакие навыки, которые ты приобретала в своей прошлой жизни – ты «обнуляешься» и начинаешь свой путь сначала. Как бы нам тут не помогали, как бы не старались для тебя что-то сделать, ты все равно начинаешь жизнь с нуля.» (Инна)
Исследование показывает, что депривации, с которыми сталкиваются женщины-иммигрантки, обусловлены как самим фактом эмиграции и сложностями в адаптации к жизни в новых условиях, так и ограничениями в доступе к социальным (информационная и эмоциональная поддержка, система социальных связей и взаимодействий, здоровье, доступ к социальным услугам и системе соцзащиты и др.) и экономическим (работа, особенно по специальности, материальная поддержка, доступность финансовых услуг, наличие и возможность использования ранее сделанных накоплений и т.п.).
Потеря и поиск «дома»
В интервью участниц проекта понятие «дом» приобретает множество смыслов и отражает материальные, социальные, политические аспекты адаптации и «укоренения» в новой стране. Феминистская теория уделяет значимое место понятию «дома», рассматривая дом как социальное, политическое и символическое пространство.
Для многих участниц эмиграция стала потерей не только физического дома, но и символического пространства безопасности:
«Это место, которое я снимаю, я домом не считаю… У тебя нет уверенности в завтрашнем дне, нет ощущения принятия в этой стране.» (Оксана)
Ограничения при аренде и покупке жилья, дискриминация белорусов на рынке недвижимости усиливают чувство нестабильности:
«Снять квартиру было очень тяжело, потому что ты беларус: “беларусам не сдаем, только литовцам.”» (Анна)
Дом становится политическим понятием — показателем того, насколько страна-реципиент позволяет мигрантам «укореняться». В публичных дискуссиях о белорусской миграции в Литве периодически поднимается вопрос о том, может ли Литва стать «новым домом» для беларусов, или же их пребывание следует рассматривать исключительно как временный этап.
Социальные связи и изоляция
Переезд разрушает привычные формы социальной поддержки. Потеря близких и друзей становится одной из самых ощутимых форм депривации:
«Никто тебе не заменит твоих друзей детства, друзей студенческих. … Это твои внутренние опоры, которых мы здесь лишены.» (Светлана)
Женщины, оказавшиеся в эмиграции, часто сталкиваются с ограниченным доступом к ресурсам поддержки со стороны близких родственников и социального окружения, которые невозможно было «взять с собой» в новую страну.
Тем не менее, женщины активно создают новые сообщества и сети солидарности, что частично компенсирует разрыв социальных связей:
«Для меня было очень важно уехать в то место, где были свои люди. … Качество общения улучшилось – … у меня здесь нет дефицита общения.» (Люба)
Здоровье и доступ к услугам
Здоровье как психологическое и физическое состояние и возможность заботиться о себе влияет на самоощущение женщин в эмиграции и определяет возможности женщин-иммигранток адаптироваться к жизни в новой стране. В условиях эмиграции здоровье может стать еще и значимым экономическим ресурсом. В отсутствие устойчивых социальных связей и институциональной поддержки женщины-мигрантки, столкнувшиеся с проблемами со здоровьем, оказываются в особенно уязвимой позиции.
«Я предпочитала не делать “чекапы” здоровья, потому что у меня не было страховки долгое время. … Я предпочитала лучше не знать, что со мной, чем лечиться.» (Вика)
Для женщин, воспитывающих детей в эмиграции, здоровье становится важнейшим инструментом поддержания стабильности. Женщины вынуждены придерживаться функционального подхода к заботе о себе, поскольку их физическое и психоэмоциональное состояние напрямую влияет на благополучие детей.
«Чтобы обеспечить жизнь ребёнка здесь, я должна работать; чтобы работать, я должна быть условно здоровым человеком.» (Янина)
В таком контексте ухудшение здоровья может означать утрату финансовой стабильности, ограничение профессиональной мобильности, невозможность осуществлять уход за другими членами семьи, усиление социальной изоляции, что критически важно для «выживания» в условиях миграции.
Экономическая уязвимость и адаптивность
Профессиональный опыт имеет ключевое значение в процессе адаптации и интеграции в новой стране. Как показали данные опроса, посвященного исследованию адаптационных стратегий беларусских и украинских мигрантов в Литве и Польше (Львовский, Морозов, 2024), женщины чаще, чем мужчины, испытывают сложности с продолжением карьеры в новой стране и чаще мужчин вынуждены осваивать новые профессии, которые не соответствуют полученному образованию и достигнутому уровню квалификации в своей стране. Потери в человеческом капитале женщин в эмиграции более существенны, чем у мужчин, что приводит к ухудшению качества жизни женщин, экономической зависимости, воспроизводству патриархального уклада в иммигрантских семьях. Работа играет ключевую роль в адаптации в новой стране, поскольку позволяет структурировать повседневные практики и включить занятость в «новую рутину» жизни в эмиграции. Работа также служит инструментом снижения финансовых рисков: возможность самостоятельно обеспечивать себя и своих детей позволяет минимизировать зависимость от внешних источников поддержки и снизить уровень экономической депривации. Большинство участниц исследования говорят о работе как о важном ресурсе, который дает ощущение стабильности в эмиграции и позволяет справляться с трудностями.
«Первое время я работала на нескольких проектах, чтобы хоть немного обеспечить себе какую-то “подушку”.» (Вика)
«Я поменяла здесь полностью свою сферу деятельности… Работаю в ИТ.» (Люба)
Работа становится ключевым элементом «новой рутины» и способом вернуть контроль над жизнью.
Выводы
Исследование показало, что депривации женщин-иммигранток — результат не только внешних ограничений, но и структурных барьеров — правового статуса, гендерного неравенства на рынке труда, ограниченного доступа к услугам и ресурсам.
Тиражирование исследование возможно только с согласия проекта “Women in tech” с обязательной ссылкой на сайт проекта. Исследование проведено Центром гендерных исследований ЕГУ в рамках проекта Women in Tech при финансовой поддержке ЕС.
